Последняя воля Нобеля - Страница 93

— Ему нужны какие-нибудь лекарства?

Томас посмотрел на часы.

— Ему дали что-то болеутоляющее, но через час можно дать ему еще парацетамол. Ладно, я поехал на работу.

Он, не оглянувшись, вышел из комнаты и стал спускаться по лестнице.

После ухода Томаса Калле немного поспал, проснулся он в ясном сознании и с вполне осмысленным взглядом. Играть и носиться ему не хотелось, он хвостом ходил за Анникой, помог ей накрыть стол на террасе. Они постелили на стол темно-синюю скатерть, поставили лучшие бокалы и белые фарфоровые тарелки. Мальчик не жаловался на боль. Его не тошнило.

Потом Анника почитала ему историю про Альфи Аткинса и покачала его на коленях, всем телом ощущая родное тепло сынишки.

«Спасибо, спасибо за то, что не было хуже, за то, что он здесь, со мной, за то, что он вообще есть».

Они поехали в магазин Арнинге, купили готовый рыбный суп, который надо было просто разогреть, несколько французских багетов и охапку лилий.

Потом поехали в детский сад за Эллен, куда успели за десять минут до закрытия. Всех других детей уже разобрали. Так же как в городе, родители играли в игру «Кто первый?». Кто забирал детей первым, считался победителем. Анника почти всегда проигрывала.

— Какие мальчики толкнули Калле? — спокойно спросила Анника у Лотты, пока Эллен устраивалась на заднем сиденье.

Лотта, работавшая в две смены, тяжело вздохнула в ответ.

— Бенджамин и Александр, — сказала она. — Ты же их знаешь, не так ли? Они не хотели, все получилось случайно.

— Конечно случайно, — саркастически заметила Анника, не повышая голоса. — Ты с ними разговаривала?

— Да, и с их родителями…

Фраза осталась незаконченной.

— И?.. — спросила Анника. — Как они отреагировали?

Лотта опустила глаза.

— Они пытаются свести все это к случайности, — ответила Лотта, пнув мячик к серванту. — Они говорят, что я делаю из мухи слона. Мальчишки есть мальчишки. Я сказала им, что произошло, сказала, что их дети нарочно столкнули Калле с высоты. Я нисколько в этом не сомневаюсь.

— Ты видела, как это было?

— Нет, но видела Марика, воспитательница младшей группы. Она абсолютно в этом уверена.

— Понятно, — сказала Анника. — Спасибо за заботу.

Приехав домой, они поставили суп на плиту. Анника забыла убрать вино в холодильник, поэтому пришлось сунуть бутылки в морозилку. Надо надеяться, что она не забудет их оттуда вытащить. Дети хотели есть, и Анника пожарила им рыбные палочки с картофельным пюре. Она разрешила им поесть до прихода гостей, и ели они с китайского фарфора.

Поев, дети с удовольствием свернулись около телевизора и принялись смотреть фильм про «Бородатого папу».

Анника убрала из столовой мелки, альбомы и комиксы, постелила на стол скатерть и поставила цветы. Она быстро пропылесосила пол и смахнула пыль с кухонных столов. Стремительно прошлась по дому, рассовывая по местам разбросанную одежду и детские игрушки. Торопливо помыла раковины и унитазы и развесила в ванных чистые полотенца.

Свечи? Надо ли зажигать свечи в конце мая?

Она подумала и решила, что не надо.

Так, ну, пожалуй, все.

Она пошла в спальню — переодеться.

Надеть платье? Или это будет слишком нарочито?

Наступил вечер. Уже половина восьмого, но на улице еще тепло, градусов двадцать.

Наверное, скоро вернется Томас.

Она причесалась, надела хлопчатобумажное платье, подкрасила губы и вдела в уши пару золотых сережек. Посмотрела на себя в зеркало и решила, что похожа на женщину из группы поддержки футбольной команды, попытавшуюся нарядиться юрсхольмской домохозяйкой.

Она быстро сняла платье, стерла помаду, натянула джинсы и отутюженную белую блузку. Сережки — подарок бабушки — оставила на месте.

В дверь позвонили. Вот черт, а Томаса до сих пор нет! Что делать?

Она, как была босиком, бегом спустилась по лестнице и открыла входную дверь.

Стоявший за дверью мужчина от неожиданности отступил на пару шагов, потом рассмеялся и сказал:

— О, привет! Мы не ошиблись? Это дом Самуэльссонов?

Мужчина был высок, худ и темноволос, зато у него была красивая маленькая жена.

— Нет, не ошиблись, — ответила Анника, чувствуя, что у нее пересыхает во рту. — Входите, входите, прошу вас…

Она широко открыла дверь и отступила в сторону.

— Томаса еще нет, но вы не стесняйтесь, заходите…

Супруги Ларссон пожали Аннике руку и представились. Анника уже слышала о Ларссоне от Томаса: еще один автор ограничительных драконовских законов.

Ларссоны принесли цветы и бутылку красного вина с красивой этикеткой.

— Не хотите что-нибудь выпить? — спросила Анника, вдруг обнаружив, что у нее слишком большие для ее комплекции руки.

— Немного сухого «Мартини», думаю, нам не повредит, — сказал господин Ларссон.

— Да, а почему бы и нет? — с улыбкой поддержала мужа фру Ларссон.

Анника почувствовала, что ее улыбка становится натянутой и фальшивой.

Как, черт возьми, делают сухой «Мартини»?

Неужели есть на свете люди, которые действительно его пьют?

Она опустила глаза и поняла, что надо немедленно принимать решение. Либо она будет пытаться делать то, что не умеет и вечер станет еще более неловким, или сдастся и разом покончит со смущением и неловкостью.

— Я не знаю, как делают сухой «Мартини», — сказала она. — Наверное, Томас умеет, но мы обычно держим дома очень мало спиртного. Я положила несколько бутылок белого вина в морозилку. Не знаю, успели ли они остыть, но если вы поможете мне их открыть, то мы это проверим.