Последняя воля Нобеля - Страница 26

«Он пишет о том же, что и я», — подумала Анника и устыдилась собственной сентиментальности.

Газета, в которой работал Боссе, заявляла, что проведенное в Германии следствие привело к ощутимым результатам уже в ранние утренние часы, а «Квельспрессен» процитировала три источника, которые утверждали, что накануне вечером в Берлине были арестованы три человека.

Раненый охранник рассказал о стрельбе на берегу озера корреспондентам обеих газет и на фотографиях выглядел тоже совершенно одинаково. Говорили, что Визеля тайно вывезли из страны, но было неизвестно куда.

В нижнем углу первой страницы уместился короткий рассказ Анники о Каролине фон Беринг.

Другие газеты упражнялись в анализе, но это мало что добавило к общей картине.

Но «Квельспрессен» сделала одну вещь, до которой не додумались остальные газеты.

В разделе «Комментарии» профессор Ларс-Генри Свенссон из Каролинского института написал, что решение Нобелевского комитета было неэтичным и коррумпированным, но это заявление было сумбурным и плохо аргументированным.

...

Деятельность Каролинского института в настоящее время направляется рядом стремящихся исключительно к прибыли компаний, Нобелевский комитет делает приоритетными сомнительные исследования о происхождении жизни. Использование Нобелевской премии для. наживы достойно порицания по многим причинам, но в первую очередь потому, что это противоречит последней воле и завещанию Альфреда Нобеля…

— Мама, он бросил в меня мяч! — крикнула Эллен.

— А ты брось в него, — ответила Анника, продолжая читать.

...

То, что Визель и Уотсон были награждены Нобелевской премией, — уже скандальный факт. Каролина фон Беринг была неутомимой поборницей неоднозначного исследования стволовых клеток. Ее усилия решили исход дела. Визель и Уотсон получили премию. Можно только гадать о мотивациях Каролины фон Беринг. Мы не можем сбросить со счетов дебаты относительно целесообразности лечебного клонирования. Обсуждение этических вопросов ценности человеческой жизни не должно закончиться со смертью Каролины фон Беринг.

Кто, черт возьми, пропустил эту статью? Это уже на грани клеветы на убитую.

По всей вероятности, профессор вначале пытался пристроить свою статью в более солидную утреннюю газету, потом в несколько вечерних газет, но все они ее отвергли, и по вполне веским причинам.

— Мама! — закричал Калле. — Она меня ударила!

Анника сложила газеты и бросила их в сумку.

— Ладно, — сказала она, вставая. — Знаете, куда мы сейчас поедем? Мы поедем смотреть дом!

Начало смеркаться, когда Анника подъезжала на машине по Винтервиксвеген к Юрсхольму. У обочин узкой дороги были видны засыпанные песком выбоины.

Припарковавшись у бордюра, Анника перевела рычаг в нейтральное положение и поставила машину на ручной тормоз.

— Ну и что вы об этом думаете, детки? — спросила она, обернувшись к сидевшим сзади Калле и Эллен. — Здорово будет здесь жить?

Дети оторвались от своих компьютерных игр и рассеянно посмотрели на белый дом, словно выплывавший из окружавшей его темноты.

— Там есть качели? — спросила Эллен.

— У тебя там будут собственные качели, — сказала Анника. — Хотите выйти и посмотреть?

— А можно туда войти? — спросил Калле.

Анника посмотрела на дом сквозь ветровое стекло.

— Не сегодня, — ответила она, глядя на стильное здание.

Вид на море, подумала она. Большой яблоневый сад, дубовый паркет, кухня с открытой планировкой и большая столовая. Синяя плитка в обеих ванных комнатах, четыре спальни.

Она вспомнила рекламные снимки интерьера в Интернете, светлую и просторную спальню, большие комнаты.

— А почему мы не можем войти? — спросил Калле. — Люди, которые здесь жили, еще не переехали?

— Мы еще не купили этот дом, Калле, — ответила Анника. — Поэтому у нас пока нет собственных ключей. Мы можем войти только вместе с риелтором, а его сегодня здесь нет.

— Где папа? — спросила Эллен, вдруг заметившая, что в машине нет Томаса.

— Папа приедет позже, он еще побудет у дедушки с бабушкой.

Анника заглушила двигатель. Наступила тишина, и в салоне стало темно.

— Мама, включи свет! — закричала Эллен, панически боявшаяся темноты, и Анника торопливо включила свет в салоне.

— Я выйду посмотрю, — сказала она. — Хотите пойти со мной?

Но дети уже снова углубились в свои игры.

Анника открыла дверцу и осторожно вылезла наружу, ступив на обледеневший бетон. С моря дул холодный, пронизывающий ветер. Воды не было видно, но Анника каждой клеточкой ощущала сырость. Вид на море в рекламе оказался на деле кусочком моря, видимым только из одной спальни на верхнем этаже, но какое это имело значение?

Анника захлопнула дверцу машины и подошла к забору.

Прошло всего три недели с тех нор, как она раскрыла старую маоистскую организацию в Лулео. При этом она обнаружила мешок с евро на сумму сто двадцать восемь миллионов шведских крон. В апреле она получит одну десятую часть этой суммы, иными словами, двенадцать миллионов восемьсот тысяч крон.

Этот дом в Юрсхольме она обнаружила до того, как на нее свалились эти бешеные деньги, — практически новостройка, в тихом месте и всего за шесть миллионов девятьсот тысяч.

Она купит этот дом за шесть с половиной миллионов, так как никто не предложил больше.